Он не хотел целовать его, правда, совсем не хотел, но… он не знал, как это получилось. Не уловил тот момент, когда качнулся вперед, прижимаясь губами ко рту детектива.
Так же как не уловил момент, когда на его плечо тяжело легла рука, через секунду отшвырнувшая его от погруженного в медикаментозный сон Шерлока.
Не сумев ни за что ухватиться, Майкрофт упал на пол, перевернув при этом стул и больно ударившись обо что-то головой.
Впрочем, опомниться ему не дали и он почувствовал, как его поднимают, вздергивая на ноги, и в скулу с силой впечатывается чей-то кулак. Майкрофт покачнулся, отступив назад, спотыкаясь о стул и падая, ожидая, что его снова ударят, слепо прикрыв лицо рукой.
Однако его ожидания не оправдались и, исчерпав себя единственным ударом, избиение закончилось. Майкрофт тряхнул головой, которая тут же отозвалась дикой болью и звоном в ушах.
Когда черные точки и яркие звездочки прекратили танцевать перед глазами мужчины, он поднял голову и встретился с мрачным взглядом стоящего над ним доктора Уотсона.
Руки Джона все еще были сжаты в кулаки, и он явно сдерживал себя, чтобы не ударить Холмса еще один раз.
- Мистер Уотсон, - проговорил Майкрофт, опираясь на перевернутый стул и неловко поднимаясь, - Не могу сказать, что рад нашей встре…
Договорить ему не дали.
- Вы – чудовище, мистер Холмс. Вы знаете об этом? – глаза Джона опасно сощурились.
Майкрофт выпрямился.
- Это не касается вас, - ответил мужчина, поправляя свой пиджак и смахивая с него прилипшие пылинки.
- Вы ошибаетесь, - голос Джона был полон гнева, - Вы ведь насиловали его. Все это время вы запугивали и насиловали его, манипулируя мной в ваших целях, заставляя поверить в то, что все _это_ следствие его дурного характера и употребления наркотиков, его детской обиды на вас.
- Значит, это я виноват, что вы были настолько слепы, что не смогли разобрать…
- Вы насиловали его! – с нажимом повторил Джон, перебивая Майкрофта, - Загнали его в угол, не оставили выбора!
- А вы заставили его принять летальную дозу! – это была защита, нечестная и подлая, но Майкрофт не мог просто так выслушивать, как его обвиняют в том, в чем он винил себя сам.
Доктор осекся, и на его лице появилось растерянное выражение.
- Это ведь вы сказали ему, что съезжаете.
- Откуда вы знаете?
- Это элементарно. Вы просто не умеете делать логические заключения. Быть может именно это ваше качество и делает возможным то, что обвиняя меня, вы не хотите замечать, что сами виноваты… не меньше.
Майкрофт вздохнул: он признал, сказал намного больше, чем хотел. И его слова были услышаны, судя по внезапно побледневшему лицу доктора Уотсона.
Он не хотел выяснять здесь отношения, не хотел ссориться и что-то доказывать. Он просто хотел побыть немного с Шерлоком.
Мужчина взглянул на лицо брата и сделал шаг к кровати, но Джон заступил ему дорогу, упрямо сжав губы, приготовясь, если надо дать отпор, но не подпустить чудовище к своему другу.
- Джон, - начал Майкрофт и в его голосе появились угрожающие нотки, - Как бы я ни был расстроен, но… не забывайтесь.
Он снова попытался подойти к кровати Шерлока, но Джон вновь шагнул ему навстречу.
- Я вас не боюсь, - тихо, но очень четко произнес мужчина.
Майкрофт усмехнулся, еле сдержавшись от вздоха из-за отозвавшейся болью скулы.
- Не боитесь? – переспросил он, и Джон вздернул подбородок вверх, показывая, что ответ более чем очевиден.
Холмс скрестил руки на груди.
- Да, вижу, что не боитесь... Я уже говорил вам про храбрость, доктор Уотсон? Не повторяйте своих ошибок.
Взгляд Майкрофта устремился куда-то в сторону, за плечо Джона и тот, понял, что мужчина смотрит на своего брата.
Джону стало почти физически плохо от того, что он не может этому воспрепятствовать.
Но он мог хотя бы попытаться.
- Вы не подойдете к нему, пока он не очнется и не будет сам в состоянии принимать решения.
Майкрофт посмотрел на стоящего перед ним мужчину.
- А если он не очнется, доктор Уотсон, что будет тогда?
Джон упрямо покачал головой:
- Вы не подойдете к нему, пока я жив.
- Осторожнее выбирайте слова, Джон. Некоторые из них могут сбыться.
- Вы мне угрожаете? – что-то в облике мужчины неуловимо изменилось, и Майкрофт ощутил неприятное покалывание, холодком прошедшееся по позвоночнику.
- Вам решать, как трактовать мои слова, - осторожно отозвался Холмс, не сводя внимательного взгляда с подобравшегося Уотсона.
Убить – отдать приказ убить – этого невысокого невзрачного человека, Майкрофт мог бы, не сходя со своего места, но что бы это изменило? Глаза Холмса снова вернулись к бледному лицу Шерлока: он наделал столько глупостей, пытаясь вернуть то, что так настойчиво ускользало от него, являясь лишь обманом, иллюзией… его воспаленным воображением. Он чуть не потерял родное ему существо, отказываясь видеть его за своими фантазиями. Предавая, мучая изо дня в день, не давая вздохнуть, подталкивая к тому, что нельзя было бы исправить ни за какие деньги и правительственные чины.
Майкрофт мог бы начать войну, вполне мог бы начать войну, столкнув кого-то с кем-то – людей, жалких и никому не нужных, таких, каким был сейчас он сам; мог осуществить государственный переворот в какой-нибудь из стран третьего мира. Он мог все, являясь серым кардиналом, управляя слишком многими… Но он не мог уберечь единственного брата от самого себя, от своего губительного влияния власти.
Осознавать это было больно. Так же больно, как и понимать, что Джон делает ему огромное одолжение, не подпуская к Шерлоку. Джон, кем он шантажировал брата, за кого _его_ Шерлок цеплялся, как утопающий за соломинку и без кого _его_ Шерлок отказался жить.
Майкрофт опустил голову.
- Вы действительно не подпустите меня к нему?
Его голос прозвучал на удивление тихо.
Джон решительно кивнул, но тут же поняв, что Майкрофт не смотрит на него, негромко кашлянул, прочистив горло, и произнес:
- Да.
- Будете ночевать здесь?
- Если понадобится.
- Не отойдете ни на шаг?
- Все верно.
- Что ж, тогда я вынужден сказать вам… - Майкрофт посмотрел Джону в глаза, - спасибо.
Глаза мужчины удивленно расширились. Пользуясь его замешательством, Майкрофт шагнул мимо него, небрежным жестом подхватывая свой зонт со спинки кровати, и направляясь в сторону двери.
- Это… все? Спасибо?! – услышал он за своей спиной.
- Да, - произнес Майкрофт, делая усилие над собой, чтобы не обернуться, - Я только сейчас понял, Джон, что все это время боролся с самим собой, принимая ложь и свой эгоизм за единственную реальность, в которой не было место всему остальному. Я только сейчас понял…
Мужчина взялся за ручку двери, поворачивая ее и делая шаг за порог больничной палаты брата.
- …что боролся с пустотой.
С этими словами он вышел, закрыв за собой дверь и оставив Джона в полном недоумении.
Мужчина постоял некоторое время, ожидая, что скользкий тип, коим без сомнения являлся старший брат Шерлока, вернется, но этого так и не произошло.
Тогда он отвернулся от двери, поднял перевернутый стул, пододвинув его как можно ближе к кровати своего друга и сел, взяв Шерлока за кисть, сжимая ее в своих ладонях. Просто сел, отбросив все тревожащие его сейчас мысли, оставив самую главную: «Когда Шерлок проснется, он увидит меня рядом с собой».
Джон не знал, как бы отреагировал Холмс на его присутствие, не знал это, как и многое другое, но ему было легче думать, что Шерлок обрадуется ему. Поэтому оставалось только одно – терпеливо ждать, когда единственный в мире консультирующий детектив очнется.
И Джон, будь он проклят, был готов поклясться, что дождется этого, даже если ему и пришлось бы провести здесь целую вечность.

Майкрофт сел в ждущую его машину. Скула ныла, и он ощущал, как под кожей растекается жидким огнем боль. Мужчина позволил себе легко коснуться ушиба пальцами, потом надавил чуть сильнее, до тех пор, пока боль не стала почти непереносимой, но он был рад ей. Он это заслужил: заслужил все от начала и до конца. И все, что сказал про него Джон Уотсон – было правдой.
Мужчина улыбнулся и убрал руку от лица.
Майкрофт Холмс действительно был чудовищем, которое запугало, довело своего брата до сумасшествия, заставило принимать наркотики – своим поведением, своими словами, насилием и властью – почти заставило убить себя. Все те слова, которые он говорил Шерлоку…
Майкрофт прикрыл глаза и сжал губы так, что они побелели от напряжения. Он сказал брату, что у него нет сердца. Как же он ошибался, как заблуждался... Все перепутал.
Мужчина открыл глаза и посмотрел на проносящуюся за окном автомобиля улицу. Сердца не было не у Шерлока, а у него самого – Майкрофта. Он убил свое сердце, позволил своей любви к Уильяму, перерасти в одержимость и остановился лишь на грани собственного безумия, которое осознал в тот момент, когда по его пальцам потекло горячее семя Шерлока.
Его наказание, едва не стоившее брату жизни, едва не стоившее Майкрофту всего его мира…
Он должен был все исправить. Не разговорами с Джоном – это было бы бессмысленно; не раскаянием – Шерлок никогда не примет от него извинений, как и он сам – он сам не примет от себя ничего, потому что подобное нельзя извинить ничем. Даже если он любил и любовь могла бы оправдать его действия – она испортила все.
Когда тело Шерлока упало на него, когда он обнял, положив руки на влажную спину брата, провел ладонью по позвоночнику, чувствуя бешеное биение загнанного в ловушку сердца, он мог думать только о том, что… он был готов отпустить. Смириться, принять, осознать смерть Уильяма. Принять право на жизнь Шерлока, его волю и его тягу к свободе.
Майкрофт не знал, нашел бы он в себе силы отказаться и от его тела, в котором было заключено так много, но он мог бы попытаться. Мог бы, если бы Шерлок не решился поставить точку.
Майкрофт одел на себя наушник сотового телефона, нажал клавишу быстрого набора и взял, лежащий около него ноутбук.
- Мне нужны данные по делу, которое я обсуждал с тобой на прошлой неделе, - произнес он в динамик микрофона, открывая серебристую крышку ноутбука, - На мою почту.
Антее не требовалось разъяснений, она поняла все без лишних слов, сдержано ответив: «Да, сэр».
Оперативность была одним тех из качеств, которые Майкрофт ценил в своей сотруднице больше всего. Как и умение не задавать ненужные, раздражающие вопросы.
Через минуту интересующая его информация была на экране ноутбука.
Майкрофт не думал, что ему придется воспользоваться своим «подарком» Шерлоку в подобных обстоятельствах, приберегая его для более удобного момента, как и все, что касалось его гипер-опеки над младшим братом. Но теперь, конечно же, у Холмса не было иного варианта развития событий.
Его слова и действия были бесполезны, но он мог сделать нечто большее, гораздо большее и значимое, что его брат оценил бы по достоинству. Даже если ему суждено было никогда не узнать, кто выступил в качестве отправной точки для того, что должно было случиться в будущем. Расходы не имели значения. Это была единственная форма извинения и единственное признание в любви, которое Майкрофт Холмс мог теперь себе позволить по отношению к младшему брату. К Шерлоку…
Единственное, что он мог сделать для него.
Прочитав письмо, найдя в нем необходимые данные и телефонный номер, Майкрофт набрал его на сотовом телефоне.
Спустя несколько секунд бодрой мелодии вместо гудков, ему ответили. И мужчина, медленно закрыв крышку ноутбука, произнес:
- Мистер Мориарти? У меня к вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.

конец.